Невидимки - Страница 3

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Эви хнычет, и Бренди выкрикивает:

- Заткнись!

- Сама заткнись! - орет в ответ Эви.

А огонь за ее спиной уже принимается поглощать расстеленную на лестнице ковровую дорожку.

Сирены гудят где-то совсем близко. Наверное, их тревожный вой слышен повсюду в Вест-Хиллз. Люди во дворе сбивают друг друга с ног, набирая 911. Каждому хочется прослыть героем. Но лица у всех растерянные. Никто не готов предстать перед телекамерами съемочной группы, которая вот-вот появится.

- Это твой последний шанс, дорогая, - говорит Бренди. Ее кровью залито все вокруг. - Ты любишь меня?

Когда предки задают тебе подобный вопрос, это означает, что ты перестаешь быть для них пупом земли.

Именно таким образом многие родители загоняют своих чад в опасную ловушку - возлагают на них роль своей главной поддержки в жизни.

Нависшее надо мной ожидание давит сильнее, чем сознание того, что я нахожусь в огромном доме, объятом пламенем. От меня хотят услышать всего лишь три самых затрепанных из всех известных миру слов, слов, встречающихся в любом манускрипте, в любом сценарии к фильму. Я не знаю, куда мне деваться. Три слова означают в данный момент так много. К ним сводится наше общение. И весь мой словарный запас. Я чувствую себя жутко беспомощной.

- Скажи же мне, - умоляет Бренди. - Ты любишь меня? Любишь ли ты меня по-настоящему?

Вот так напыщенно и преувеличенно вела себя Бренди Александр всю свою жизнь. Она была сплошным театром, а сейчас на глазах угасает.

Просто из желания немного подыграть ей я беру ее крупную руку в свою. Милый жест, хотя я тут же напрягаюсь, с испугом вспоминая о том, что вытекшая из Бренди кровь может содержать в себе болезнетворные микроорганизмы.

Раздается оглушительный грохот - обрушивается потолок в столовой. В холл сквозь дверной проем тут же вылетает фонтан искр и горящих углей.

- Даже если ты не в состоянии меня любить, расскажи мне, какой была моя жизнь, - говорит Бренди. - Любой девушке перед смертью хочется услышать свою историю.

А ведь мало кому удается удовлетворить перед смертью потребности души.

В это мгновение огонь, уплетающий ковровую дорожку на лестнице, приближается к голой заднице Эви, и она, пронзительно вереща, подпрыгивает на ступеньке

и устремляется вниз. На ногах у нее опаленные пламенем свадебные туфли на высоченных каблуках.

Без одежды и без волос, в металлических обручах и саже, Эви Коттрелл вылетает на улицу к гораздо более многочисленной аудитории - своим гостям, хрусталю и серебру и подъезжающим к дому пожарным машинам. Это мир, в котором живут современные люди. Изменяются условия существования, а с ними изменяемся и мы.

Итак, естественно, рассказ пойдет о Бренди, с которой свела меня судьба. Время от времени в нем будет возникать и Эвелин Коттрелл, а также смертоносный вирус СПИДа. Бренди, Бренди, Бренди. Бедная, печальная Бренди лежит на спине и прижимает руку к ране, из которой на мраморный пол особняка вытекает ее жизнь.

- Прошу тебя, расскажи, как все было. Что привело нас в этот дом, - говорит Бренди.

И я глотаю едкий дым, не желая портить для Бренди столь важный в ее жизни момент.

Покажи мне внимание!

Вспышка.

Покажи мне обожание!

Вспышка.

Покажи мне полный упадок сил.

Вспышка.

Глава вторая

Только не подумайте, что эта история будет поведана вам привычным образом: сначала случилось то-то, потом то-то, то-то и то-то.

Я пропитаю свой рассказ взбалмошным духом журнала мод, неразберихой и хаосом "Вог" или "Гламур", в которых номера проставлены далеко не на каждой странице. Таинственностью, похожей на ароматизированные карточки и выплывающих из ниоткуда обнаженных красавиц, рекламирующих косметику.

Не трудитесь искать "содержание". Оно не прячется, подобно тому, как это бывает в журналах, где-нибудь на двадцатой странице. И не надейтесь, что сразу что-нибудь отыщете. В этой книге все не по правилам, все необычно.

Та или иная история может прерваться в самый неожиданный момент.

Мы будем перескакивать из одного времени в другое.

Потом возвращаться назад.

Это напомнит вам о десяти тысячах разнообразных показов мод, по окончании которых идет анализ и борьба, и отбираются всего лишь пять поистине приличных нарядов. О миллионе стильных аксессуаров - шарфах и поясах, туфлях, шляпах и перчатках, которые не с чем носить.

Наверняка подобное - привычная для вас вещь. Вы должны чувствовать то, о чем я толкую, везде - в браке, на работе, во время езды по автостраде. Таков мир, в котором мы живем. Плыви по течению и ни о чем не задумывайся.

***

Перенесемся во времена двадцатилетней давности к белому дому, в котором я выросла. Мы с братом носимся по двору, а отец снимает нас на кинокамеру.

***

Перенесемся в настоящее. Вечер. Мои предки сидят на стульчиках на лужайке и просматривают те самые фильмы, проецируя изображение на белую стену все того же дома. Прошло двадцать лет. Многое почти не изменилось. Окно нашего коттеджа, записанное на пленку, совпадает с настоящим окном. А зеленая трава внизу - с живой травой. Только мы с братом в фильме совсем другие. Тогда и я, и он еще были еще совсем крохами. Мы бегаем по двору в диком восторге: нас снимают на камеру!

***

Перенесемся в тот момент, когда мой брат, уже совсем взрослый, умирает от чудовищной болезни - от СПИДа.

***

Перенесемся в тот период, когда я, тоже взрослая, по уши влюбляюсь в агента сыскной полиции и уезжаю из дома в надежде стать супермоделью.

Помните, постоянно помните, что, подобно тому, как это бывает в журнале "Вог", незаконченная история обязательно придет к логическому завершению, только на какой-то другой странице.